Описание

Настольная книга судьи экспертиза

Эксперты отказались от производства фоноскопической экспертизы, в силу того что фонограммы не являлись оригиналами, при перезаписи они могли быть при помощи звуковых редакторов скопированы частично, неполно, в звуковое событие могли вноситься изменения (часть информации могла быть пропущена). После внесения "необходимых" изменений в содержание исходных цифровых файлов или их монтажа они могли быть переписаны (скопированы) на оптические стандартные диски. При копировании цифровой фонограммы, подвергшейся манипуляциям, модификации и монтажу, следы монтажа или иных вторжений в исходное содержание беседы (например, элементарное вырезание и состыковка разных реплик или фрагментов разных разговоров) легко могли быть замаскированы. Поэтому установить достоверность содержания разговора, а значит, целостность и неизменность контекста беседы такого звукового файла не представлялось экспертам возможным.

Для установления соответствия фонограмм на компакт-диске оригиналам (подлинникам), а также исключения возможности внесения при перезаписи каких-либо изменений требовалось сличить приобщенные к материалам дела фонограммы с исходными фонограммами-оригиналами. Однако такие фонограммы на экспертизу не направлялись.

При копировании цифровой фонограммы, подвергшейся манипуляциям, модификации и монтажу, "вторичные" признаки монтажа или иных вторжений в содержание беседы (например, элементарное вырезание отдельных реплик или фрагментов разговора, "сшивание" реплик из разных разговоров) легко могут быть утрачены и замаскированы. Поэтому установить достоверность содержания разговора, а значит, целостность лингвистических характеристик и контекста речи такого звукового файла, переписанного на иной носитель, затруднительно. При перезаписи аудиофайлов с одного носителя на другой качество речевых сигналов, содержание переговоров, последовательность реплик и их аутентичность может изменяться в том случае, если копирование производится с файла, содержащего заранее смонтированную цифровую фонограмму либо подвергшегося каким-либо изменениям, включая редактирование при помощи звуковых редакторов и иных специализированных программ. Кроме того, изменения могут быть внесены в том случае, когда копирование цифровой фонограммы производится по акустическому или иному тракту передачи данных, в которых они могут утрачиваться или искажаться (например, в случаях сжатия, кодирования и т.п.).

Таким образом, для исключения сомнений в достоверности записанной на цифровых фонограммах информации следует представить в распоряжение эксперта исходные фонограммы-оригиналы, устройства, использованные для их звукозаписи, детальные сведения об обстоятельствах и условиях проведения звукозаписи, а также процессуальных действиях по приобщению результатов звукозаписи к материалам дела.

Другая задача, которая может быть решена в ходе фоноскопического исследования, - это диагностика личностных характеристик говорящего, чья речь записана на фонограмме. На основе лингвистического анализа с определенной долей достоверности можно дать оценку половозрастным и анатомо-физиологическим характеристикам диктора, эмоционального состояния (отклонение от нормы, тревожность, напряженность, наличие и тип эмоций, например волнение, удивление, страх и т.п.), психофизиологического состояния (ненормативность, наличие патологии). По результатам лингвистического исследования устного текста на фонограмме могут быть установлены и индивидуально-личностные характеристики диктора, например родной язык, степень владения данным языком, уровень образования и развития речевой культуры, социокультурный статус (социальная принадлежность, воспитание и т.п.), темперамент, самооценка, отношение к собеседникам, ролевая функция в разговоре, наличие проявлений акцента, диалекта, принадлежность к определенной профессиональной среде и т.д.

Следующая задача, решаемая фоноскопической экспертизой, - это установление факта необычного состояния или необычных условий порождения устного или письменного текста. Свидетели, например, в ходе судебного заседания могут изменить свои показания. В качестве аргументов высказываются утверждения, что показания были даны с "чужих слов".

Установление факта воспроизведения вслух заученных показаний или их прочтения, диктовки или иного влияния на лицо, чьи показания фиксируются в протоколе судебного заседания, свидетельствует о наличии наряду с исполнителем текста еще одного участника - автора, участие которого может быть доказано при помощи специальных лингвистических познаний. Для этого на разрешение фоноскопической экспертизы может быть поставлен вопрос о том, является ли звучащая речь на фонограмме спонтанной, непроизвольной или воспроизведением выученного наизусть текста, искажением устно-речевых навыков.

Проиллюстрируем данное положение на примере.

По делу об определении места проживания с отцом или матерью несовершеннолетнего истцом была представлена фонограмма телефонного разговора ответчицы с третьим лицом. Содержание разговора, по мнению истца, подтверждало, что ответчица занималась проституцией, вела аморальный образ жизни и поэтому место проживания несовершеннолетнего должно было быть определено по месту регистрации отца, а не матери (ответчицы). По ходатайству стороны истца была назначена судебная фоноскопическая экспертиза. Каждая сторона представила суду вопросы, которые должны были быть разрешены экспертизой. После того как были заслушаны мнения сторон, суд в определении о назначении фоноскопической экспертизы поставил следующие вопросы.

1. Каково дословное содержание разговора на фонограмме? (Атрибутировать реплики по их принадлежности каждому из участников диалога.)

2. Не изготовлена ли фонограмма путем монтажа и не были ли внесены в нее какие-либо изменения в процессе производства звукозаписи или после ее окончания?

3. Каков род деятельности, профессия, культурный и общеобразовательный уровень каждого из участников разговора, а также их эмоциональное состояние в момент переговоров по их речевым портретам?

4. Принадлежит ли голос и речи проверяемым лицам: гр-ну К. и гр-ке С. (ответчице)?

5. Является ли устная речь на представленной фонограмме спонтанной или заученной либо воспроизведенной в процессе инсценировки?

6. Имеются ли признаки необычного психоэмоционального состояния?

7. Не находились ли участники разговора, зафиксированного на фонограмме, в болезненном состоянии или состоянии алкогольного либо наркотического опьянения?

8. Насколько соответствует употребление использованной в диалоге лексики уровню воспитания ребенка в возрасте до 6 лет?

9. Как может повлиять на развитие языковой личности употребление слов и выражений, присущих лексикону участников диалога, в присутствии или в обращении к ребенку в возрасте до 6 лет?

В заключении фоноскопической экспертизы, в частности, было указано, что лингвистический анализ текста телефонного разговора показал, что речь в диалоге носит спонтанный характер со всеми особенностями синтаксической организации спонтанной речи, наличии пауз хезитации, дробной сегментации. В репликах С. имеется явно выраженная установка - направленное воздействие на собеседника. Это легко обнаруживается на всем тексте фонограммы.

Реплики С. характеризуются несколько замедленным темпом, дробной сегментацией на синтагмы, большим количеством фразовых выделительных акцентов, чаще субъективно-модального типа. Явно выражено - базовая эмоция - недовольство, что соответствует теме диалога. Кроме выделительных фразовых акцентов гр-ка С. использует послоговое произнесение слов, исполняющих роль смысловых центров высказывания. Психоэмоциональное состояние соответствует обсуждаемой теме. Речь гр-ки С. не обнаруживает ни следов алкогольного опьянения, ни особенностей, характерных для лиц, находящихся в состоянии наркотического опьянения.

Две трети высказываний гр-ки С. содержат матерные слова, т.е. обсценную лексику, в том числе бранные слова, связанные с сексуальными извращениями. Изощренный мат употребляется в различного рода морфологических формах, органично включается в высказывания и тем самым свидетельствует о сложившейся автоматизированной манере общения, отсутствии элементов морально-нравственного торможения в использовании табуированных в обществе слов и выражений. Исходя из содержательной стороны высказываний в диалоге, можно заключить, что гр-ка С. не отличается пуританским образом жизни, не считает недопустимым обсуждение с третьими лицами фактов своей интимной личной жизни и свободных сексуальных отношений, напротив, отдает предпочтение образу жизни, свойственному женщинам легкого поведения. Употребление использованной в диалоге лексики уровню восприятия ребенка в возрасте до 6 лет не соответствует. Употребление использованных в диалоге обсценных слов и выражений, а также откровений об интимной стороне сексуальной жизни участника разговора с женским голосом в присутствии ребенка в возрасте до 6 лет негативно влияет на формирование его морали и этики как личности.

С учетом указанных выводов экспертизы суд вынес решение, определив место проживания несовершеннолетнего - дом его отца, а не матери, удовлетворив тем самым заявленные исковые требования.

Преднамеренное искажение устной или письменной речи прямо связано с задачей установления факта ее предварительной подготовки, так как при реализации той или иной формы искажения необходима определенная работа, вплоть до заучивания манеры речи другого человека, имитируемой данным говорящим. В то же время установление факта преднамеренного искажения устной речи является одной из самых трудноразрешимых задач фоноскопической экспертизы.

Признаками, свидетельствующими о намеренном искажении речи, являются особенности речевого сообщения, отражающие противоречия свойств и характеристик его автора, несовместимые состояния как следствие сознательной перестройки автором собственных навыков речи.

Под маскировкой речи понимается реализация различными средствами установки на сокрытие авторства или состояния автора в момент порождения текста. Маскировка может осуществляться путем соавторства; сочинения текста одним лицом, а чтения вслух другим; компоновки речевого сообщения из фрагментов текстов других авторов и др. Намеренное искажение также относится к одному из способов маскировки речи.

Наиболее часто встречаются следующие виды намеренных искажений: снижение грамотности; нейтрализация речи; имитация речи конкретного лица, имитация речи лица противоположного пола; имитация речи лица пожилого возраста; имитация речи лица молодого возраста; имитация речи представителя конкретной профессиональной группы; имитация речи маргинальных или криминальных социальных групп; имитация речи, подверженной влиянию конкретного говора; имитация речи человека, находящегося в состоянии эмоциональной напряженности (стресса), имитация алкогольного или иного опьянения, имитация речи с признаками патологии и т.д.

При проведении диагностического исследования важно правильно и по возможности полно реконструировать компоненты ситуации речевой коммуникации: мотивацию общения; личностные факторы, определяющие процесс общения, такие, как роль каждого участника; установку в разных ее аспектах; микросоциологические факторы общения; микро- и макроситуативные факторы ориентировки (пространственные и временные условия контакта, влияние дефицита времени), навыки и технику общения в связи с речевыми и неречевыми факторами, многие другие.

Существенное отличие неподготовленной речи заключается в том, что при спонтанном порождении речи нет времени для отбора слов и контроля правильности синтаксических конструкций. В ней используются те слова, которые находятся наготове. При неразработанности активного словаря (недостаточной сформированности механизма подбора адекватных слов) и некоторой сложности речевого задания в неподготовленной речи будут проскальзывать не соответствующие теме слова, появятся оговорки, замены, исправления по ходу речи, паузы, в том числе хезитационные, и т.д.

Как известно, успешное общение невозможно без овладения определенными тактическими приемами речевого поведения и техникой общения. Это процессы взаимодействия между людьми, содержанием которых является установление контакта, ориентировка в ситуации, обмен информацией, оказание воздействия на информанта, реализация взаимоотношений с помощью вербальных и невербальных средств коммуникации. Средствами общения является речь, мимика, жесты, другие невербальные средства <1>.

<1> Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. М. 2002.

Следует обратить внимание на примеры вопросов, которые можно поставить перед экспертом с целью диагностики ситуации речевой коммуникации, зафиксированной на фонограмме.

Какова была стратегическая цель речевого контакта?

Цель речевого общения определяется исходя из стратегических задач каждого лица, непосредственно участвующего в ситуации коммуникации. Так, в конфликтной ситуации, когда происходит выяснение отношений между группой лиц, близко знающих друг друга, ход разговора и даже отдельные фразы, тактика ведения переговоров нередко продумываются заранее. Однако при выборе тех или иных слов или грамматических форм участники конфликтной ситуации нередко руководствуются не стратегической задачей достичь взаимопонимания и найти решение проблемы, достичь примирения, а второстепенной - стремятся доказать свою правоту, сохранить "лицо", нарушить эмоциональное равновесие собеседника, оскорбляя и обвиняя его. Ситуация может кардинально изменяться со сменой речевых тактик и стратегий коммуникантов, использующих вместо ожидаемых резких выражений или высказываний инвективного плана, такие речевые приемы, как уверение в добрых намерениях, сожаление о горячности, неожиданный комплимент или похвала.

Каковы особенности исследуемого события речевого взаимодействия?

Речевые стратегии и тактики речевого поведения - это часть знаний о мире, которые формируются и пополняются в течение жизни человека. Для достижения коммуникативных целей говорящие должны иметь представление о типах речевого поведения в различных ситуациях, взаимные общие "фоновые" знания. То, что очевидно для одного собеседника, может восприниматься как странное или непонятное другому. Типы речевого поведения обладают национально-культурной спецификой. Поэтому человек, попадающий в инородную социокультурную среду, может испытывать затруднения в понимании некоторых речевых действий. Некоторые типы ритуальных речевых действий допускают освоение и заучивание речевых формул или клише.

Каковы позиции участников в диалоге?

Позиции сторон в разговоре могут быть симметричными и несимметричными, сильными или слабыми. В рамках стратегии построения имиджа существуют определенные приемы "игры на повышение (себя) или понижение (партнера)". Эту же функцию могут выполнять и такие диалогические тактики, как контроль и перехват инициативы, контроль темы, манеры общения. Так, в ожидании сопротивления со стороны собеседника говорящий может избрать речевую тактику с превышением коммуникативных усилий. Если заведомо известна позиция партнера, иногда предпочтение отдается не прямым, а косвенным тактикам речевого воздействия, например в форме неявной просьбы, похвалы, комплимента, лести и т.п. Немаловажна и дистанция между собеседниками, которая может корректироваться коммуникантами в процессе переговоров в ту или иную сторону. Известны определенные языковые показатели неформальных или, напротив, официальных отношений, которые позволяют свести контроль за дистанцией к ряду речевых приемов. Так, если собеседник уклоняется от контакта, он может использовать специальные приемы "отстранения" - нанесение обиды, издевка, выбор уничижительного тона, неинтересной собеседнику темы, диалогические тактики уклонения от инициативы, уменьшение частотности сигналов сближения и т.д.

Каковы установки участников диалога на тип общения (кооперативное/конфронтационное)?

Несовпадение установок приводит к необходимости применения эмоционально настраивающих тактик, различных приемов самопрезентации, использование речевых тактик похвалы, комплимента, "игры на повышение" партнера, лести и т.д.

В случае установки собеседника на конфронтацию могут использоваться такие контрприемы, как положительно эмоционально настраивающие тактики, тактики отвода критики, поддержания добрых отношений. Например, если один собеседник пытается доминировать в диалоге, то другой может предпочесть тактику перехвата инициативы, резкой смены темы разговора, переключения внимания, смещения фокуса разговора на малозначимые вопросы и т.п.

Какие языковые ресурсы были использованы для реализации замысла партнеров по коммуникации?

Стратегические цели и намерения собеседников прямо или косвенно отражаются в поверхностных языковых структурах текста. В качестве лингвистических показателей речевых тактик могут выступать лексические, семантико-синтаксические фонетические и невербальные характеристики (формы повелительного наклонения характерны для тактики конфронтации "Поговори еще!"; эмоциональные варианты синтаксических синонимов, необычность использования синтаксических структур, выражение отрицания путем утверждения "Мне это так надо!" - для положительно эмоционально настраивающих тактик и т.п.).

В целом надо подчеркнуть, что диагностические исследования речи проводятся пока исключительно только на материале русского языка, поскольку специалист (эксперт) должен в совершенстве владеть языком, на котором ведется разговор, записанный на фонограмме.

При назначении фоноскопической экспертизы может возникнуть потребность в дополнительной информации об обстоятельствах, условиях, способе и технических средствах получения фонограмм, приобщенных к материалам дела, а также представления на экспертизу самого звукозаписывающего устройства (магнитофона). Сведения о месте, способе, технических средствах и иных обстоятельствах производства записи имеют существенное значение для правильной квалификации дефектов фонограммы и нарушений непрерывности ее записи и принятия решения об отнесении или неотнесении их к признакам монтажа, предупреждения возможных экспертных ошибок.

Таким образом, устная речь, зафиксированная на фонограмме, выступает основным объектом судебной фоноскопической экспертизы. При этом решается комплекс задач с применением широкого спектра методов. Это установление дословного содержания записанной на фонограмме текстовой информации с составлением расшифровки разговора, идентификация по голосу и речи каждого участника, проверка фонограммы на предмет ее целостности и изготовления посредством монтажа и т.д.

Надо отметить, что в последние годы в рамках фоноскопической экспертизы может решаться и задача выявления признаков контрафактности с целью установления нарушения прав автора или правообладателя аудиовизуальных произведений. Для получения доказательств, которыми могут быть письменные и вещественные доказательства, договоры и справки, досудебные исследования контрафактных экземпляров произведения, истцу необходимо провести большую и сложную работу, чтобы собранные доказательства были приняты судом. В том числе необходимо провести не только осмотр контрафактных объектов интеллектуальной собственности специалистом, но и сравнительное исследование добытых экземпляров контрафактной аудиовизуальной продукции и оригинальных образцов, а также оборудования, которое использовалось для их тиражирования.

Укажем, что при решении данной задачи эксперт не вправе давать правовую оценку исследуемого объекта, т.е. давать заключение о том, что представленный экземпляр аудиовизуального произведения является контрафактным.

Нарушения авторских смежных прав на интеллектуальную собственность касаются не только аудиовизуальных произведений, но и книгопечатной продукции. Но для установления контрафактности письменного текста необходимо назначение уже другой экспертизы - автороведческой или лингвистической экспертизы.

Успешное решение задач судебной фоноскопической экспертизы на современном уровне науки и техники, полное и всестороннее исследование объектов, отражающих процесс порождения, трансмиссии, записи и хранения звукового сигнала, возможно только на основе комплекса специальных познаний различных базовых наук.

Судебные фоноскопические экспертизы проводятся, как правило, двумя специалистами с базовым техническим и лингвистическим образованием. Причем не только при решении вопросов, связанных с идентификацией лица по голосу и речи, но и с целью выявления признаков монтажа и иных изменений, привнесенных в процессе или после окончания записи фонограммы. Экспертизы, проводимые двумя экспертами, имеющими исходно разное базовое образование (филологическое и техническое), представляет собой комплексное исследование одних и тех же объектов в целях решения одного и того же вопроса на основе интегральной совокупности признаков, получаемых как при помощи акустического, так и лингвистического анализов. Таким образом, судебная фоноскопическая экспертиза может производиться специалистами разного базового профиля высшего образования, но в рамках единой судебно-экспертной специализации.

Однако по данному вопросу в разных ведомствах существует различие в названии данного рода экспертиз и экспертных специальностей.

"Фоноскопическая" - в Перечне родов (видов) судебных экспертиз, производимых в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел РФ <1>, - это название рода судебной экспертизы, при том что существуют разные названия экспертных специальностей: "23.1. Идентификация лиц по фонограммам устной речи" и "23.2. Техническое исследование фонограмм". Соответственно в Перечне Минюста России этот род носит название "Экспертиза видео- и звукозаписей" и содержит три экспертные специальности: "7.1. Идентификация голоса и звучащей речи", "7.2. Исследование звуковой среды, условий, средств, материалов и следов звукозаписей" и "7.3. Исследование видеоизображений, условий, средств, материалов и следов видеозаписей".

<1> Приложение 2 к Приказу МВД России от 29 июня 2005 г. N 511 "Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел РФ", рег. N 6931 от 23 августа 2005 г.

Иные наименования для данного рода (вида) судебных экспертиз и экспертных специальностей имеются в экспертных учреждениях других ведомств.

Понятно, что такой разнобой в основополагающих понятиях - названиях экспертиз, экспертных специальностях - дезориентирует правоприменителя при назначении первичных и особенно повторных судебных экспертиз в экспертные учреждения разных ведомств и оценке экспертных заключений. Представляется необходимым единое наименование данного рода экспертизы закрепить нормативно.

В определении суда о назначении фоноскопической экспертизы должны быть перечислены установленные обстоятельства, технические средства, материалы и условия проведения звукозаписи, четко указаны словесные границы и местонахождение на представляемом носителе каждой подлежащей исследованию фонограммы (с указанием начальных и конечных слов разговора или иных маркеров, показателей счетчика магнитофона, таймера и т.п.).

Кассеты с фонограммами должны направляться на фоноскопическую экспертизу в упакованном и опечатанном виде, с удостоверяющими подписями уполномоченных должностных лиц. В противном случае могут возникать сомнения в возможной подмене носителей записи, что равноценно утверждению о фальсификации фактических данных.

При необходимости решения задачи идентификации говорящего, чья речь записана на фонограмме, в распоряжение эксперта должны быть представлены сравнительные образцы (экспериментальные или свободные) голоса и речи проверяемого лица.

Экспериментальные образцы голоса и речи в гражданском процессе могут отбираться по аналогии с образцами почерка для сравнительного исследования (если расширительно понимать ст. 81 ГПК РФ).

Свободные образцы - фонограммы голоса и речи диктора, которые по времени и характеру не связаны с назначением и производством фоноскопической экспертизы. Свободными образцами речи могут являться звукозаписи различных конференций, интервью, публичных выступлений по радио и телевидению, фонограммы личного характера и т.д.

В качестве условно свободных образцов голоса и речи могут быть представлены фонограммы, полученные при производстве процессуальных действий, в ходе которых применяется звукозапись.

Основное требование, предъявляемое к фонограммам, представляемым в качестве сравнительных образцов, - несомненность их происхождения от проверяемого лица, хорошее качество и представительность как по объему, так и по характеру речевого материала.

Сравнительные образцы голоса и речи должны быть по длительности не менее 10 - 15 мин; записаны на аппаратуре не ниже первого класса, быть сопоставимыми с речью на исследуемой фонограмме по форме и текстовому содержанию. В процессе получения сравнительных образцов голоса и речи могут возникать трудности достижения сопоставимости с исследуемой фонограммой. Привлечение же к отбору образцов голоса и речи специалиста значительно расширяет возможности успешного решения задач судебной фоноскопической экспертизы. Специалист может оказать помощь суду не только в отборе экспериментальных образцов, производстве аудиозаписи в ходе допроса, а также при осмотре и прослушивании фонограмм в судебном заседании.

В ст. 16 ФЗ ГСЭД предусмотрена возможность отказа от производства экспертизы без составления письменного заключения по причине непригодности объектов, представленных на экспертизу. В то же время принять обоснованное решение о непригодности представленных на фоноскопическую экспертизу объектов часто невозможно без проведения предварительного исследования фонограмм. При этом проводится как акустический, так и лингвистический анализ не только фонограмм, приобщенных к материалам дела в качестве вещественных доказательств, но и сравнительных образцов. По результатам такого исследования составляется экспертное заключение с выводом о степени пригодности записанных на фонограмме речевых сигналов для идентификации говорящего.

Полное и всестороннее экспертное исследование фонограмм и последующая оценка экспертного заключения как судебного доказательства во многом зависит от точной и не допускающей неоднозначных толкований формулировки вопросов. Приведем их примерный перечень.

1. Имеется ли на фонограмме (указывается местонахождение подлежащей исследованию фонограммы на представляемом носителе) голос и речь гр-на К. (указывается фамилия и инициалы), чьи образцы представлены на кассете (описывается тип носителя записи). Если имеется, то какие реплики, слова или фразы им произнесены?