Договор (контракт) о неконкуренции - Non-Compete Agreement

При согласовании условий некоторых международных коммерческих договоров иностранный партнер (принципал) зачастую требует включения в текст соглашения условий, направленных на запрещение конкуренции между сторонами в будущем (и в т.ч. после прекращения основного договора). В ответ на такие предложения контрагент вправе поставить вопрос о предоставлении ему эксклюзивных прав, что является безусловно справедливым - если он отлучен от определенного сегмента рынка, то по крайней мере, взамен он получает возможность исключительного сбыта в отношении определенной товарной группы.

Например, в случае заключения дистрибьюторского. агентского или посреднического договора, принципал (поставщик) может потребовать включения в основной контракт оговорок, устанавливающих запрет для дистрибьютора (агента, посредника) на содействие в сбыте аналогичной продукции конкурирующих компаний.

В случае заключения лицензионного контракта, принципал может потребовать от лицензиата / разработчика не выдавать суб-лицензии / не разрабатывать программное обеспечение и не оказывать услуг его потенциальным конкурентам.

Оговорка о не конкуренции является автономной, т.е. она действует и после прекращения базового контракта ("переживает" его).

Если иначе не согласовано с Заказчиком и такое согласие (Заказчика) не может быть отозвано (аннулировано) без веских причин, в течение срока действия настоящего Соглашения и в течение (36) месяцев после истечения его срока действия или аннулирования, Разработчик готов не поставлять программное обеспечение и не оказывать консультативных услуг любым представителям бизнеса, являющимся потенциальными конкурентами Заказчика, в таких областях, как ____________________ (например, автоматизация процессов управления, систем бухгалтерского учета и проч.).

Unless otherwise consented to by Purchaser and such consent will not be unreasonably withheld, during the performance of this Agreement and for (36) months after its completion or termination, Vendor agrees not to provide software or Services for any business competitive with Purchaser's business which is defined as _________________

Соглашение о неконкуренции может заключаться не только путем включения соответствующей оговорки в базовое соглашение, но и в виде отдельного договора.

Sample Non-Circumvention Agreement
Контрагент принимает меры по защите интересов раскрывающей стороны и обязуется не предпринимать шагов по исключению ее из определенной коммерческой деятельности

Non-competition agreement - это

Non-Competition Agreement — A legal agreement in which one party is restricted from working as a direct rival to the employer for a specific time and place. The purpose of non competition agreements is to prevent an ex employee from exploiting resources, knowledge and/or… … Investment dictionary

non-competition — UK US (also noncompetition) adjective [before noun] > LAW, HR used to describe an agreement that prevents an employee who leaves a company from working for another company involved in the same activity for a particular period: »a non competition… … Financial and business terms

non-compete — UK US adjective [before noun] > LAW, HR used to describe an agreement that prevents an employee who leaves a company from working for another company involved in the same activity for a particular period: »There is a six month non compete clause… … Financial and business terms

Non-violation nullification of benefits — (NVNB) claims are a species of Dispute settlement in the World Trade Organization arising under World Trade Organisation multilateral and bilateral trade agreements. NVNB claims are controversial in that they are widely perceived to promote the… … Wikipedia

Competition law theory — covers the strands of thought relating to competition law or antitrust policy. Contents 1 Classical perspective 2 Neo classical synthesis 3 Chicago School 4 Othe … Wikipedia

Competition law — Antitrust redirects here. For the 2001 film, see Antitrust (film). For laws specific to the U.S. see United States antitrust law. Competition law Basic concepts … Wikipedia

Competition and Consumer Act 2010 — Competition law Basic concepts History of competition law Monopoly Coercive monopoly Natural monopoly … Wikipedia

Non-invasive intracranial pressure measurement methods — Increased intracranial pressure (ICP) is one of the major causes of secondary brain ischemia that accompanies a variety of pathological conditions, most notably, traumatic brain injury (TBI), stroke, and intracranial hemorrhages. However, aside… … Wikipedia

Non-roster invitee — A non roster invitee in baseball, also known as a NRI, is a player invited to participate in a particular Major League team s spring training without having a spot on that team s 40 man roster. Some non roster invitees are well regarded prospects … Wikipedia

Non-suit — Contents 1 United States 1.1 Virginia 2 United Kingdom 3 References United States In the United States, a voluntary nonsuit … Wikipedia

Консультация по международному праву консалтинговой компанией Niemands

Главная » Юридические услуги » Консультация по международному праву

Одним из базовых направлений деятельности компании «Нимандс» являются консультации по международному праву. Мы делаем юридические заключения, которые касаются общих аспектов международного законодательства, или готовим решения по определенным ситуациям применения положений международного права. Консультирование по вопросам, связанным с использованием и толкованием иностранного и международного законодательства, осуществляют как российские специалисты, так и наши партнеры, которые проживают и практикуют за рубежом.

В числе других услуг мы реализуем проекты и выполняем консультирование по следующим вопросам.

1. Процессуальное законодательство Нидерландов, Германии, Латвии, Кипра, США, Великобритании и других зарубежных стран.
2. Консультации по английскому общему праву, его применению для решения частных вопросов.
3. Общие обзоры налогового законодательства Австрии, Великобритании, Люксембурга, Нидерландов, Швейцарии, Андорры и прочих государств.
4. Консультирование по договорному праву Англии, особенностям заключения договоров в Великобритании, ответственности сторон по подписанным контрактам.
5. Предоставление информации по общим положениям китайского законодательства. Рассматриваются экономические, корпоративные, процессуальные, гражданские аспекты и права.
6. Анализ международной практики, который касается влияния недействительной части договора на весь документ.
7. Консультации на предмет выбора места проведения международного коммерческого арбитража, проведение анализа Регламентов таких арбитражей.

• Особенности люксембургского законодательства по холдинговым компаниям.
• Международная практика препятствования переходам сотрудников в конкурентные компании. Non-Compete Agreement (соглашения о неконкуренции), юридическая сила таких документов в различных юрисдикциях.
• Сравнение законов Британских Виргинских островов (2004 года) и Белиза (1990 года) о международных коммерческих организациях, отличия и особенности указанных документов.
• Использование Директивы Евросоюза «О материнских и дочерних компаниях», условия освобождения дивидендов от налогообложения.
• Применение Торгового (Коммерческого) Кодекса Турции, анализ новых поправок, которые связаны с интеграцией данной страны в стандарты ЕС, ответственность акционеров и юридических лиц.
• Использование Закона Кипра «О компаниях», который был принят в 1968 году.
• Анализ Закона «О лотереях и других играх», датированного 2001 годом, и Постановления, которое регламентирует дистанционное оказание азартных услуг.
• Анализ применения Закона КНР «О компаниях», ответственности директоров и учредителей, условий регистрации фирмы в Китае.

Высококвалифицированные юристы компании «Нимандс» помогут вам разрешить вопросы, связанные с международным правом. Большой опыт работы в данной сфере позволяет нам эффективно решать сложные юридические проблемы. Для получения более подробной информации или заказа услуг по международному законодательству вы можете заполнить нашу онлайн-форму. позвонить по телефону +7 495 960 9672 или отправить запрос на наш электронный адрес welcome@niemands.ru.

Контрагент запрещает заключать аналогичные договоры с третьими лицами

Илья Дмитриевич Дудин,
студент 4 курса юридического факультета
Санкт-Петербургского госуниверситета

Всовременном гражданском обороте достаточно распространены обязательства с отрицательным (негативным) содержанием. Их существование прямо допускается законодательством. Так, в силу обязательства лицо может быть обязано не только совершить определенное действие, но и воздержаться от его совершения (п. 1 ст. 307 ГК РФ ). Одним из спорных вопросов в рассматриваемом контексте является обязательство не заключать с третьими лицами аналогичные договоры, так называемое «условие об эксклюзивности договора».

Подобное условие позволяет создать определенность, предсказуемость поведения стороны, которая связана условием об эксклюзивности. При этом такое условие значительно обременяет обязанную сторону и ограничивает свободу договора. В связи с этим условие об эксклюзивности очень часто становится предметом судебных споров. Как показывает практика, в большинстве случаев обязательство не заключать аналогичные договоры носит скорее «джентльменский» характер и не влияет на правовую судьбу сделок, совершенных в его нарушение.

Вопрос действительности условия об эксклюзивности порождает споры, как в теории, так и в судебной практике. Во многом это обусловлено его недостаточной законодательной регламентацией. Возможность установления такого обязательства прямо закреплена лишь в нормах, посвященных договорам комиссии (п. 2 ст. 990 ГК РФ ), агентирования (п. 1 ст. 1007 ГК РФ ), коммерческой концессии (п. 1 ст. 1033 ГК РФ ) и лицензионному договору (подп. 2 п. 1 ст. 1236 ГК РФ ). Примечательно, что суды нередко рассматривают условие об эксклюзивности как сущностную особенность именно агентского договора. Наличие такого условия является своего рода «индикатором» того, что заключен именно агентский договор 1. Однако практика показывает, что условие об эксклюзивности достаточно широко применяется и в договорах об оказании риэлтерских услуг, дилерских и дистрибьюторских договорах, а также в договорах поставки. Тогда как в законодательстве отсутствуют нормы, прямо допускающие применение условия об эксклюзивности в перечисленных договорах. В связи с этим в судебной и административной практике складывается тенденция, направленная на ограничение права сторон закреплять такое условие. Проблема усугубилась после принятия Федерального закона от 28.12.2009 № 381-ФЗ «Об основах государственного регулирования торговой деятельности в РФ» (далее — Закон № 381-ФЗ). Статья 13 этого закона запрещает навязывать условие об эксклюзивности контрагенту на оптовом рынке продовольственных товаров. Но при этом закон не определяет, как отграничить навязывание от добровольного согласования.

Наиболее ясное представление о содержании условия об эксклюзивности дают нормы об агентском договоре. Согласно ст. 1007 ГК РФ условие об эксклюзивности — это обязательство одной из сторон договора не заключать аналогичных договоров с другими лицами, которые осуществляют такую же деятельность на определенной в договоре территории (либо самостоятельно не осуществлять деятельность, составляющую предмет договора).

Для согласования условия об эксклюзивности в агентском договоре необходимо указать территорию его действия. В противном случае суд однозначно признает условие об эксклюзивности ничтожным 2. При этом срок действия эксклюзивности не является обязательным условием. По общему правилу эта обязанность должна исполняться вплоть до прекращения договора. Условие об эксклюзивности должно быть сформулировано как общее ограничение, без определения или ограничения круга возможных контрагентов обязанной стороны (п. 3 ст. 1007 ГК РФ ). Этот запрет направлен на защиту третьих лиц, которые могут быть дискриминированы таким ограничением по сравнению с теми, на кого оно не распространяется 3 .

Особый интерес представляет вопрос о последствиях нарушения установленного в договоре условия об эксклюзивности. Представляется, что заключение договора в нарушение условия об эксклюзивности не может служить основанием ничтожности или оспоримости такого договора (поскольку положения гл. 9 ГК РФ об основаниях недействительности сделок не содержат норм о договорах, заключенных в нарушение условия об эксклюзивности). Это вытекает и из запрета на установление в договоре обязанностей для третьих лиц (п. 3 ст. 308 ГК РФ ).

Комментирует Андрей Владимирович Егоров,к. ю. н. главный редактор журнала «Арбитражная практика»

«Представляется, что такая позиция суда приводит к отступлению от принципа относительности обязательства. Само по себе заключение договора с агентом и принятие на себя принципалом обязательства не осуществлять действие, порученное агенту, не может лишать принципала права совершать данное действие в отношении неопределенного круга лиц. Такое действие будет нарушением обязательства перед агентом, и не более того. Но само по себе оно будет действительно. Противоположный подход означал бы, что, заключив агентский договор, принципал фактически ограничил собственную дееспособность. Это неправильно».

Вместе с тем действующее законодательство содержит предпосылки для признания недействительными сделок, совершенных в нарушение договорного запрета. Законодательство предусматривает необходимость защиты интересов третьих лиц и стабильности оборота лишь в случае, когда третьи лица добросовестны (то есть не знают и не должны знать о существовании условия об эксклюзивности). Как общие положения ГК РФ, так и судебная практика допускают признание недействительной сделки, которая совершена вопреки договорному запрету с недобросовестным лицом. В частности, участники гражданского оборота не вправе извлекать преимущества из своего незаконного или недобросовестного поведения (п.п. 3 – 4 ст. 1 ГК РФ). Соответственно, если третье лицо знало о наличии договорного запрета, но заключило договор, это можно квалифицировать как недобросовестное поведение.

В некоторых случаях закон напрямую указывает на оспоримость сделок, совершенных вопреки запрету. Так, уступка права требования, совершенная несмотря на договорный запрет, будет оспоримой, если контрагент знал о таком запрете (п. 2 ст. 382 ГК РФ ). Для условия об эксклюзивности аналогичная норма отсутствует. Однако представляется, что логика этой нормы должна применяться и в отношении рассматриваемого условия.

Наконец, такое нарушение неизбежно влечет ответственность перед противоположной стороной договора. Сторона, совершившая нарушение, в любом случае обязана возместить другой стороне фактически понесенные убытки, в том числе упущенную выгоду (ст.ст. 15. 393 ГК РФ). Такие убытки могут быть связаны с появлением новых дилеров или дистрибьюторов на соответствующем товарном рынке и соответственным уменьшением доли рынка, контролируемой стороной договора. Кроме того, стороны для большей защиты собственных интересов зачастую устанавливают договорные санкции за такие нарушения.

Сказанное относится к условию об эксклюзивности, включенному в договор любого вида. Однако на практике существуют ограничения, обусловленные как субъектным составом, так и видом договора.

Стороны гражданского правоотношения свободны в определении своих договорных обязанностей (ст. 421 ГК РФ ). Иначе говоря, любой договор может содержать условие об эксклюзивности как для одной, так и для обеих сторон. Законодательство и судебная практика накладывают некоторые ограничения на применение данного условия как между предпринимателями, так и в отношениях с потребителем. При этом в «предпринимательских» договорах должна допускаться большая свобода воли сторон, поскольку отсутствует необходимость защиты интересов экономически более слабой стороны 4 .

Комментирует Андрей Владимирович Егоров. к. ю. н. главный редактор журнала «Арбитражная практика»

«Есть основания полагать, что подход законодателя, закрепленный в п. 1 ст. 174 или п. 2 ст. 382 ГК РФ и позволяющий оспаривать сделку, нарушающую не закон, а обязательство стороны, не подлежит расширительному толкованию. И так отечественное право в указанных нормах отказывается от этого базового принципа обязательственного права. И такая логика, как правило, чужда зарубежным правопорядкам. Поэтому, если и дальше идти по этому пути, то серьезной дестабилизации оборота будет не избежать».

Первое и наиболее очевидное ограничение в применении условия об эксклюзивности неизбежно вытекает из его целей. А именно — защита собственных интересов на товарных рынках, ограничение конкуренции и борьба за потребителя. В литературе такое условие договора иногда именуют как «условие о неконкуренции» (англ. non-compete clause), исходя именно из его целей 5. Поэтому стороны должны в первую очередь обеспечить соблюдение законодательства о защите конкуренции.

Если условие об эксклюзивности будет противоречить требованиям Федерального закона от 26.07.2006 № 135-ФЗ «О защите конкуренции», это может повлечь административную ответственность. Кроме того, сама сделка может быть признана порочной (п. 1 постановления Пленума ВАС РФ от 30.06.2008 № 30 «О некоторых вопросах, возникающих в связи с применением арбитражными судами антимонопольного законодательства»). В случае если суд сочтет условие об эксклюзивности противоречащим положениям антимонопольного закона, договор может быть признан недействительным полностью либо в части условия об эксклюзивности (если можно предположить, что договор был бы заключен и без него (ст.180 ГК РФ )).

При этом условие об эксклюзивности наиболее вероятно может нарушить положения о запрете «вертикальных соглашений», а также соглашений, приводящих к экономически необоснованному отказу от заключения договоров с определенными продавцами или покупателями.

Неоднозначным в судебной практике и доктрине является ответ на вопрос о соотношении условия об эксклюзивности и невозможности договорного ограничения правосубъектности (п. 3 ст. 22, п. 2 ст. 49 ГК РФ). Элементами правосубъектности являются возможность заключать договоры либо самостоятельно осуществлять деятельность, составляющую предмет договора. Впервые этот вопрос косвенно поднимался еще в 2003 году. Тогда ФАС Северо-Западного округа указал, что заключение агентского договора с условием об эксклюзивности является правомерным распоряжением субъективными гражданскими правами. Поэтому самостоятельное осуществление и судебная защита прав, являющихся предметом такого агентского договора, невозможны (постановление ФАС Северо-Западного округа от 20.05.2003 по делу № А56-34120/02 ). В 2011 году при аналогичном споре суд указал, что наличие агентского договора с условием об эксклюзивности лишает принципала, в том числе, права на предъявление иска к третьим лицам, взыскание задолженности с которых должно осуществляться агентом (постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 02.11.2011 по делу № А24-1595/2011 ). Таким образом, условие об эксклюзивности в агентском договоре может ограничивать даже самостоятельную реализацию лицом права на судебную защиту.

Между тем арбитражные суды зачастую признают условия об эксклюзивности недействительными. Суды руководствуются тем, что отказ от осуществления субъективных гражданских прав не влечет их прекращения (ч. 2 ст. 9 ГК РФ ) (постановления Девятого арбитражного апелляционного суда от 20.12.2010 по делу № А40-67176/10-51-565. ФАС Дальневосточного округа от 01.10.2012 по делу № А24-784/2012 ). Подобная аргументация не выдерживает критики, поскольку возможность заключать договоры или действовать самостоятельно в собственных интересах — это не элемент субъективного гражданского права, а элемент правосубъектности 6. Следовательно, распространение на условие об эксклюзивности положений об отказе от осуществления права необоснованно 7 .

Вместе с тем довод о том, что включение в договор условия об эксклюзивности является правомерным распоряжением субъективными гражданскими правами, также не соответствует закону (поскольку речь в приведенных решениях шла об элементах праводееспособности, распоряжение которыми, в отличие от имущественных прав, принципиально невозможно).

Поэтому представляется, что решение ФАС Северо-Западного округа 2003 года — верное по существу, но ошибочно с точки зрения мотивировки. Нельзя признать верными и аналогичные выводы, сделанные в некоторых научных работах 8 .

С точки зрения действующего законодательства условие о неконкуренции следует квалифицировать в качестве временного ограничения правосубъектности стороны договора, связанной этим условием. Поэтому следует признать верной позицию тех авторов, которые трактуют условие об эксклюзивности как правомерное ограничение правосубъектности 9 .

По законодательству ограничение правосубъектности (в том числе временное) физических и юридических лиц путем совершения сделок возможно только в случаях, установленных законом (п. 3 ст. 22 и п. 2 ст. 49 ГК РФ). Представляется, что нормы об ограничении правосубъектности носят строго императивный характер. Так, в соответствии с позицией ВАС РФ, императивными являются нормы, содержащие явно выраженный запрет на изменение их содержания соглашением (п. 2 постановления Пленума ВАС РФ от 14.04.2014 № 16 «О свободе договора и ее пределах»). Формулировки «не может быть ограничен иначе», «сделки ничтожны», «лишь в случаях или в порядке» свидетельствуют о явной императивности запретов. Поэтому рассматриваемые положения ГК РФ препятствуют установлению условия об эксклюзивности в случаях, прямо не поименованных в законе.

Таким образом, систематическое толкование норм ГК РФ приводит к выводу о том, что в дилерских, дистрибьюторских и иных подобных договорах условие об эксклюзивности должно признаваться недействительным 10. Не вдаваясь в детальный анализ таких договоров, необходимо отметить, что в подавляющем большинстве случаев они не могут признаваться содержащими элементы агентирования. Это обусловлено тем, что дилер (дистрибьютор), как правило, осуществляет продажу товара, принадлежащего ему на праве собственности. При этом он принимает права и обязанности в отношении конечных потребителей. Это принципиально отличается от отношений агента с третьими лицами, в которые он вступает по поручению принципала (п. 1 ст. 1005 ГК РФ ).

Следовательно, эксклюзивность в российском гражданском праве не является конструкцией, применимой к договорам всех видов. Поэтому без прямого указания в законе такое условие является не более чем декларацией, натуральным обязательством. Здесь наше законодательство отличается от европейского. В Евросоюзе, например, прямо разрешено устанавливать обязательство эксклюзивной поставки, если оно не оказывает значительного негативного влияния на конкуренцию и не направлено на ущемление прав сторон договора 11 .

Однако следует признать, что отнесение условий об эксклюзивности к ограничениям правосубъектности не является столь очевидным. Как было указано выше, в судебной практике отсутствует однозначный подход к решению данной проблемы. При этом понятие ограничения правоспособности или дееспособности и его отличие от смежных явлений практически не анализируются (хотя соответствующие положения ст.ст. 22 и 49 ГК РФ нередко служат основанием для признания недействительности договоров полностью или в части). Специальные доктринальные исследования по данному вопросу также не предпринимались. В то же время многие юристы указывают на невозможность квалификации договорных запретов как ограничений правосубъектности. Ключевым аргументом здесь обычно служит вывод о сохранении у лица возможности заключать договоры, даже если по условию об эксклюзивности оно обязано их не заключать. При этом в случае заключения договора с третьим лицом вопреки запрету, установленному в относительном правоотношении, такой договор будет действителен (негативные последствия будут исчерпываться ответственностью перед контрагентом), а заключенный в отсутствие правоспособности либо дееспособности договор — порочен 12 .

С приведенными выводами нельзя согласиться, поскольку ГК РФ предполагает недействительность (а именно, ничтожность) договоров, заключенных с третьим лицом, осведомленным о связанности своего контрагента условием об эксклюзивности. Следовательно, в такой ситуации существующий в рамках относительного правоотношения запрет все-таки оказывает влияние на отношения с третьими лицами и приобретает абсолютный характер. Нарушение этого запрета может повлечь последствия, аналогичные совершению сделки в отсутствие праводееспособности. Кроме того, если договорный запрет не может быть квалифицирован как ограничивающий правоспособность, норма о недопустимости совершения сделок, направленных на ограничение правоспособности, лишалась бы всякого смысла.

Таким образом, представляется, что договор с условием об эксклюзивности является очевидным примером сделки, направленной на ограничение правосубъектности. То есть de lege lata такое условие допустимо лишь в оговоренных законом случаях, несмотря на очевидную экономическую нецелесообразность такого подхода.

На практике возникают проблемы, связанные с включением условия об эксклюзивности в договоры с потребителями. Необходимость защиты экономически более слабой стороны, наряду с необходимостью защиты конкуренции — это наиболее важные и распространенные причины, по которым законодатель ограничивает свободу договора с физическими лицами. Распространяется это и на условие об эксклюзивности. Такие ограничения установлены в п. 1 ст. 16 Закона РФ от 07.02.1992 № 2300-1 «О защите прав потребителей». Этот пункт запрещает включать в договор условия, ущемляющие права потребителя по сравнению с законом или иными правовыми актами. Данное положение в силу ст. 9 Федерального закона от 26.01.1996 № 15-ФЗ «О введении в действие части второй Гражданского кодекса РФ» применяется ко всем обязательственным правоотношениям между гражданином-потребителем и предпринимателем-профессионалом.

Условие об эксклюзивности в «потребительских» договорах, как правило, обязывает лицо не заключать аналогичные договоры с третьими лицами и (или) не осуществлять самостоятельные действия, совпадающие с предметом эксклюзивного договора. То есть временно (на срок действия договора) ограничивает правосубъектность стороны, а иногда (например, в договорах на оказание риэлтерских услуг) также косвенно препятствует свободному распоряжению собственным имуществом (п. 2 ст. 209 ГК РФ ). Очевидно, что это условие ущемляет права потребителя. Поэтому оно может быть установлено лишь в случаях, предусмотренных законодательством о защите прав потребителей. Например, в договорах комиссии или агентирования.

Следовательно, в отношениях с потребителями включение в договор условия об эксклюзивности также возможно лишь в прямо установленных законом случаях. При этом рассмотренные выше аргументы дополняются ссылкой на норму о невозможности установления в договоре правил, ущемляющих права потребителя.

Парадоксально, но судебная практика не всегда признает такие условия недействительными. Так, Арбитражный суд Республики Карелия признал такое условие в договоре об оказании риэлтерских услуг соответствующим закону, основываясь на том, что норма ст. 1007 ГК РФ применима по аналогии и к отношениям возмездного оказания услуг (решение от 20.01.2014 по делу № А26-8428/2013). Это решение и его аргументация не выдерживают критики. Как было доказано выше, невозможность применения положений об агентировании к иным договорным конструкциям по аналогии закона очевидна и в предпринимательских отношениях. Тем более, невозможно использовать подобную аналогию закона в отношениях с потребителями.

Таким образом, условие об эксклюзивности в договорах с потребителями противоречит закону и должно признаваться недействительным. Редкое исключение составляют договоры с потребителями, предмет которых соответствует предмету агентского договора. Например, иногда встречаются риэлтерские договоры, в предмет которых входит обязанность совершить не только фактические действия по поиску контрагента, но и юридические действия (например, по заключению предварительного договора купли-продажи недвижимости).

Подводя итог, можно констатировать, что de lege lata — условие об эксклюзивности в российском гражданском праве является исключением. Его включение в договор соответствует закону лишь в договорах комиссии, агентирования, коммерческой концессии и лицензионном договоре.

При этом очевидно, что данное условие крайне важно и распространено в иных договорных конструкциях, но не получает должной защиты.

В связи с этим сторонам следует иметь в виду, что, закрепляя условие об эксклюзивности, они несут риски признания его недействительным.

1 См. Практика применения Гражданского кодекса РФ, частей второй и третьей / Под общ. ред. В. А. Белова. М. 2011. С. 1023.
2 См. Практика применения Гражданского Кодекса РФ, частей второй и третьей… С. 1024.
3 См. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ: постатейный / Под ред. А. П. Сергеева. М. 2010. С. 820.
4 См. об этом: Карапетов А. Г. Принятие Постановления Пленума ВАС РФ о свободе договора — поворотная точка в развитии российского договорного права // Вестник ФАС МО. 2014. № 1. [Электронный ресурс]. URL: http://vestnikfasmo.ru/journal/interview/2014-1/2014-1_78.html (дата обращения: 30.06.2014).
5 См. Кратенко М. В. Злоупотребление свободой договора: частноправовые и публично-правовые аспекты. М. 2010. С. 10.
6 См. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ: постатейный… С. 820.
7 См.об этом подробнее: Бойко Т. С. Отказ от права и воздержание от осуществления права: российский и англо-американский подходы // Закон. 2012. № 3. С. 133–145.
8 См. напр. Бычков А. И. Дистрибьюторский договор // Имущественные отношения в Российской Федерации. 2012. № 9.
9 См. напр. Кратенко М. В. Указ. соч. С. 10.
10 См. Канашевский В. А. Внешнеэкономические сделки: материально-правовое и коллизионное регулирование. М. 2008. С. 353.
11 COMMISSION REGULATION (EC) NO 2790/1999 of 22 December 1999 on the application of Article 81(3) of the Treaty to categories of vertical agreements and concerted practices, Articles 2 (1) and 4 // EUR-Lex [Электронный ресурс]. URL: http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/?qid=1404433040432&uri=CELEX:01999R 2790-20040501 (дата обращения: 30.06.2014).
12 См. Карапетов А. Г. Указ. соч.